Мария Валяева "СТАРОЕ, НОВОЕ, ВЕЧНОЕ" О творчестве Вячеслава Сидоренко

«Любой объект – носитель красоты»
Георгий Комаров

Едва ли кто-то сможет выразить сомнение в том, что русская живопись первой половины ХХ века хорошо известна широкой публике и всесторонне изучена специалистами. Многочисленные выставки, публикации и монографии, фундаментальные экспозиции крупных музеев развернули перед зрителями грандиозную панораму художественных школ и направлений, представили творческие открытия выдающихся мастеров, показали интереснейшие находки их более скромных коллег и последователей. Однако чем глубже мы погружаемся в напластования десятилетий самой яркой эпохи отечественной культуры, тем более безграничными видятся ее горизонты, будто отступающие перед пристальным взором, раскрывая все новые и новые лица, явления, события. Оказывается, панорама еще далеко не полностью выстроена, за мощными и пастозными мазками ее полихромной живописи еще остаются незримыми деликатные движения тонкой кисти, нежные сочетания приглушенных тонов. Многое еще предстоит собрать и выявить, и, кажется, исчерпывающее представление об искусстве даже столь краткого исторического промежутка времени не составить никогда.

Один из самых значительных вкладов в дело обогащения знаний историко-художественного процесса 1920-1930-х годов внесла неутомимая, темпераментная, бесконечно эрудированная и упорная в своем желании достичь совершенства Ольга Осиповна Ройтенберг. На страницах написанной ею уникальной по объему информации и таланту ее подачи книги «Неужели кто-то вспомнил, что мы были…» среди многих других возникает имя Вячеслава Леонидовича Сидоренко. Биографические сведения о нем, описания отдельных его произведений пунктиром проходят в тексте, несколько репродукций позволяют в самых общих чертах составить представление о художнике как о мастере пейзажа и портрета. Живопись Сидоренко кратко характеризуется как пример творчества молодого поколения представителей Саратовской школы, а его роль в художественной жизни справедливо связывается с исполнением миссии связного между саратовской и московской группами участников знаменитых выставок объединения «4 искусства».

Этими по крупицам собранными описаниями эпизодов и картин, да несколькими упоминаниями в прессе 1920 – 1940-х годов на сегодняшний день ограничиваются посвященные Вячеславу Сидоренко строки. Его наследие оказалось практически оторванным от родной ему российской культуры и мало доступным зрительской аудитории – большая его часть находится в Душанбе. Нет нужды объяснять, сколь трудной задачей становится, поэтому, реконструкция творческой эволюции художника, выявление своеобразия его лица, неповторимости манеры. Для понимания ее образно-пластических особенностей, для ответа на вопрос, чем жил мастер, необходимо просмотреть хотя бы несколько десятков его произведений. Долгие годы казалось, что эти надежды призрачны. Но недавно родственники художника позволили выйти из тени целой коллекции его работ, представив на выставку в галерее «На Чистых Прудах» одну из лучших тематических серий художника - «Старое и новое» - и ряд примыкающих к ней работ. Они были исполнены в Средней Азии в 1930-х годах. Цикл «Старое и новое» обобщил впечатления автора, стал центральным звеном его азиатской сюиты. Он создавался в 1934 году и позднее в Таджикистане, куда Сидоренко впервые попал в начале этого десятилетия. В картинах серии художник стремился объединить свои впечатления от двух миров, патриархального и современного, снять акцент их противоречия и передать их гармонию, мечта о которой окрашивала творения многих романтиков той эпохи.

Ко времени первых поездок в Азию Вячеславу Сидоренко едва исполнилось 30 лет. По нынешним меркам это совсем молодой, почти начинающий автор. Тогда ритм времени был иным, только что закончив учение, а порой и раньше, писатель, музыкант или художник ощущал себя зрелым и самостоятельным мастером, способным решать самые сложные смысловые и эстетические проблемы. Тем более это касалось тех, кто проходил школу выдающихся педагогов, чье видение формировалось в окружении одаренных единомышленников. Именно так сложилась судьба молодого Сидоренко. Он родился на Волге, в Камышине Саратовской губернии, и это определило начало его пути, выбор учителей и, самое главное, - ту обстановку и неповторимую атмосферу, в которую он попал. Ею были проникнуты природа, бытие и культура этого благословенного края. Сидоренко начал обучение с семнадцати лет в Саратове, вначале попав к архитектору А.З.Гринбергу, а в 1921 году поступив в знаменитое Боголюбовское училище, которое тогда носило соответственное времени название Художественно-промышленного института. Пройдя весь курс, до 1925 года, молодой художник работал под руководством двух замечательных мастеров, Петра Савича Уткина и Александра Ивановича Савинова. Творчеством обоих вписаны яркие страницы в историю отечественного искусства. Но это были совершенно разные художники, по стилистике и методу живописи, по подходу к изобразительному искусству как таковому, по свойствам характера и самому отношению к жизни. Различной была и система их преподавания: строгая и академичная у Савинова, спокойная, деликатная, свободная у Уткина. При этом оба они чрезвычайно уважительно относились к своим ученикам, ценили их индивидуальность, поддерживали самостоятельный поиск. Таким образом, Вячеславу Сидоренко необыкновенно повезло. Он получил не только серьезное, овеянное традициями, но и весьма разностороннее образование, усвоив крепкие классические основы профессионализма, раскрепостив кисть и палитру, найдя собственную манеру интерпретации натуры.

Каждый, кто провел в Саратове хотя бы часть своей жизни, кто прошел мастерские Боголюбовки, кто писал этюды на пленэре в окрестностях города, на Зеленом острове посреди Волги, бывал в утопающем в садах Хвалынске, - не просто сохранил в себе эти впечатления, но обрел особый взгляд на мир. Во всей своей дальнейшей художественной карьере большинство выходцев из Саратовской школы в качестве главных творческих ориентиров избирали красоту и поэзию простой реальности, привнося в нее собственное лирическое чувство и преображая с помощью мастерской техники письма, основанной на свободной, обобщенной трактовке форм, многообразии нестандартных колористических приемов, виртуозном владении эффектами освещения. Помимо уроков в училище и постоянного контакта с природой, немалую роль в этом играли еще два важнейших обстоятельства. Первое – богатейшая коллекция Радищевского музея, созданного А.П.Боголюбовым, внуком писателя-философа А.Н.Радищева и талантливым пейзажистом. В ней были представлены шедевры русского и западно-европейского искусства XVШ – XIX веков, среди которых видное место занимала любимая Боголюбовым живопись французских Барбизонцев. Нечего и говорить, что саратовская художественная молодежь ходила в музей учиться и приобщалась там к высшим достижениям мирового искусства, как из области наследия, так и из совсем недавнего прошлого.

Второе обстоятельство – собственно существование феномена Саратовской живописной школы. Базис ее был заложен в начале ХХ столетия организаторами выставок «Алой» и «Голубой розы», совершивших переворот в русском изобразительном искусстве, и их старшим товарищем, великим Борисовым-Мусатовым. Самое присутствие таких мастеров, как Павел Кузнецов, Петр Уткин, Кузьма Петров-Водкин – даже уехав, они постоянно бывали в родных местах – ощущение себя их непосредственными учениками и коллегами сообщало молодым саратовцам 20-х годов энергичный импульс продолжения славной традиции «отцов». Они чувствовали себя сообществом, носителями своей, особенной тенденции в искусстве. Вместе с тем, устои школы были таковы, что никакого давления, никакой доктрины ее последователям не навязывалось. Их связывал общий дух, общее одухотворенное чувство природы, стремление создать емкий, ассоциативный образ, пользуясь средствами камерной живописи. Совершенствуя себя в этом русле, выросла целая плеяда мастеров второго поколения Саратовской школы, самыми известными представителями которого были Е. Егоров и Б. Миловидов. Вячеслав Сидоренко был их ровесником. Его первые значительные работы появились в середине 1920-х годов, к завершению учебы в Боголюбовке. Они были объединены в серию «На Волге», две из них – «Соколова гора» и «Обнаженные» - мы видим в представленной здесь коллекции.

     

«Соколова гора» принадлежит к наиболее масштабным полотнам Вячеслава Сидоренко. На картине запечатлен вид с одного из самых интересных и загадочных мест близ Саратова. Эта гора, до недавнего времени носившаяся название «Соколовая», в древности именовалась Желтой. От нее, по одному из преданий, пошло имя города Саратова – в этническом варианте «Сара-тау». Ходили о ней и иные легенды – о неких мистических событиях, демонических шабашах. Иногда и ныне о ней говорят как о месте, где обитает нечистая сила.

Художник синтезировал в созданном им образе два начала: тот самый дух пустынности и загадочности, который навевает изображение изрытого оползнями отрога горы, и лирическое настроение простирающегося у ее подножия волжского пейзажа с Зеленым островом, разливами реки, идущим по ней пароходиком. Для передачи господствующего в картине состояния автор чрезвычайно точно выбрал палитру тонких нюансов серебристо-лиловых тонов, сдержанных сочетаний оливковых и приглушенно-зеленых цветовых пятен. В колорите явственно ощущается отзвук «голуборозовской» гаммы ранних живописных работ Павла Кузнецова и Петра Уткина. Однако письмо Сидоренко несколько более плотно, фактурно, материально. Символистская поэтика «Голубой розы» органично соединяется с живым ощущением натуры, передавая гармонию восприятия бытия в разных его ипостасях.

Творческие успехи выпускника саратовского института Вячеслава Сидоренко были оценены наставниками очень высоко. Петр Уткин рекомендовал ему поехать в Москву для продолжения образования и снабдил рекомендательными письмами к А. Архипову и Р. Фальку – своему учителю и товарищу по Московскому Училищу Живописи, Ваяния и Зодчества. Другой целью, которую ставили перед собой и педагог, и ученик, было присоединение к экспонентам и участникам общества «4 искусства». В 1920-е годы эта многочисленная группировка объединила в себе лучшие художественные силы эпохи, тех, кто не разделял ни радикализма производственного искусства, ни ориентированного на зарубежные образцы социологического пафоса Общества станковистов, ни передвижнического ретроспективизма Ассоциации Художников Революционной России.

На фоне острого противостояния разнородных убеждений и тенденций это сложившееся в 1924 году объединение декларировало простую и конкретную задачу сохранения русской культурной традиции живописного реализма, и в то же время допускало широкий плюрализм манер и стиля, признавало высокую ценность французской художественной школы. В общество входили мастера разных поколений и направлений, от выходцев из «Мира искусства» до представителей левых тенденций. Наверное, только на выставках «4 искусств» (четвертым была архитектура) можно было встретить работы столь несхожих авторов, как А. Остроумова-Лебедева и Л. Лисицкий, Р. Френц и Ладо Гудиашвили, В. Фаворский и И. Клюн. Однако костяк группы составляли бывшие голуборозовцы и их сподвижники: П. Кузнецов, Е. Бебутова, К. Петров-Водкин, П. Уткин, А. Карев, А. Матвеев, М. Сарьян. Председателем общества был Павел Кузнецов, который вместе с Уткиным был вдохновителем и организатором обеих «Роз», а впоследствии – немногословным, но убежденным идеологом сохранения и развития достижений живописно-пластической культуры.

Приехав в Москву и попав на собрание мастеров «4 искусств», Сидоренко почувствовал себя в родственной художественной среде. Так и планировал его учитель Уткин, сам постоянный участник выставок объединения. Более того, недавний студент вскоре стал играть активную роль в экспозиционной и организационной жизни общества. Он вел переписку со своими саратовскими товарищами, совместно с ними представляя коллективу «4 искусств» наиболее талантливую молодежь, обучавшуюся в мастерских Alma Mater и работавшую в Саратове. Уже в 1926 году к московскому объединению вслед за самим Сидоренко присоединилась группа молодых представителей Саратовской школы, среди которых были Е. Егоров, Б. Миловидов, В. Кашкин, М. Аринин и другие.

С этих пор и до 1929 года деятельность Сидоренко была тесно связана с обществом, а потому и его творческая работа в основном проходила в Москве. Он создал несколько циклов московских пейзажей, написал ряд портретов. Дважды за этот период он побывал в творческих командировках на строящихся индустриальных объектах. Эта инициатива художественных организаций была чрезвычайно популярна в то время, она скромно, но достаточно финансировалась, что способствовало выполнению приоритетного государственного заказа создания изобразительной летописи первых пятилеток. Да и сами художники с энтузиазмом откликались на призыв, понимая, что в этих поездках их ждет новая необычная натура. Так были созданы великолепные кавказские индустриальные циклы П. Кузнецова и А. Куприна, серии, посвященные Кузнецкстрою, экспрессивные образы которого создала А. Самойловских, саратовскому крекинг-заводу в исполнении Д. Лопатникова, одного из тех, кто посещал Боголюбовское училище и до, и после революции, и многие другие талантливые работы. Целыми бригадами выезжали художники на строительство металлургических заводов, судоверфи, рудники и нефтяные скважины. Сформировался целый пласт живописных и графических произведений, представлявших жанр советского индустриального пейзажа. Вячеслав Сидоренко в его русле выполнил две серии картин и этюдов. В 1929-1930 годах он побывал на саратовском Комбайнстрое, запечатлев его в цикле работ. А в 1931 был направлен на Сталинградский тракторный – один из первых промышленных объектов, возведенных по плану индустриализации СССР при деятельном участии выдающихся американских специалистов по архитектуре и строительству. Завод был введен в строй в 1930 году, когда с его конвейера сошел первый колесный трактор, а в 1932 году проектная мощность предприятия была освоена полностью. Так что Вячеславу Сидоренко посчастливилось увидеть завод на самом ключевом этапе его строительства и начала работы. Итогом командировки стала серия картин «На тракторном заводе».

Наряду с показом индустриальных строек первых пятилеток, художники по сходной программе выполняли задачу отражения обновленного сельского хозяйства, чему также было посвящено множество произведений 1920 – 1930-х годов. Третьей и не менее значимой темой, которую были призваны воплотить мастера искусства, была новая жизнь Советского Востока. Ее интерпретацией занимались и русские художники, жившие в Средней Азии, и их ученики из коренного населения республик, начинавшие приобщаться к изобразительному искусству, и те, кого столичные организации посылали туда в поездки. Пожалуй, ни один из художников не остался равнодушен к тому особому складу быта, к изысканной красоте прикладного искусства и архитектуры, к суровым пустынным пейзажам, залитым горячим солнцем, которые раскрывались перед взором впервые попавших в Азию и живших там долгие годы.

Для Вячеслава Сидоренко соприкосновение с Востоком стало эпохой и вершиной творческой эволюции. Его путь туда начался довольно необычно. В 1932 году он был прикомандирован в качестве художника к Таджикской комплексной экспедиции АН СССР на Памире. Судьба дала ему уникальную возможность не только увидеть своими глазами природу овеянной мифами «Крыши мира», но и стать участником крупнейшего события в истории ее исследования. Перед экспедицией стояли сложнейшие научные, культурные и спортивные задачи. В ее состав входило около 1000 человек – специалисты различного профиля и знаменитые альпинисты. Даже с точки зрения сегодняшнего дня такой объем работы представляется титаническим.

С одной стороны, экспедиция ставила цели продолжения дела великих русских и иностранных ученых прошлого: изучение географических и топографических особенностей Памира. С другой стороны, в связи с перестройкой народного хозяйства страны, первичными становились геологоразведочные задачи – поиск промышленных месторождений для дальнейшей разработки новой сырьевой базы. До 1932 года Таджикистан в геологическом отношении оставался почти сплошным белым пятном.

Работа экспедиции проходила в трудных условиях. Не обошлось без человеческих жертв; многих преследовали болезни. Однако результаты ее поражали своим масштабом. Была составлена подробная геологическая карта, вскоре началось строительство множества рудников. По итогам был издан двухтомник трудов экспедиции, а сама она была преобразована в постоянно действующее научное учреждение. Произошло в ее ходе и выдающееся спортивное событие – первовосхождение альпиниста Е. М. Абалакова на открытый недавно памирский семитысячник Пик Сталина. Достигнув его, Абалаков запечатлел открывшийся вид в своем походном альбоме.

Наверное, в жизни, а особенно, в творческом бытии художника, не бывает ничего случайного. Пройдя суровую школу работы в составе Таджикской комплексной экспедиции, Вячеслав Сидоренко был рекомендован в Таджикистан и в дальнейшем неоднократно приглашался туда с целью художественного отражения национального своеобразия и современных преобразований в республике. Он стал одним из немногих, кому выпала доля работать именно здесь, так как большинство художников отправлялись в Узбекистан, изображали будни Ташкента и кишлаков, красоты Самарканда и Бухары. Посетил эти места и Сидоренко, но в основном он сосредоточил внимание на живописных образах Таджикистана.

Цикл произведений, исполненных художником в Средней Азии, естественным образом подразделяется на три основные группы. Это индустриальные пейзажи, виды старых городов и селений и жанровые сценки. Работы двух последних групп тесно соприкасаются между собой. Среди них – пейзажи с фигурами восточных мужчин и женщин, идущих по улицам, отдыхающих, толпой движущихся к базару, трудящихся среди юрт. Эти фигуры иногда выглядят как стаффаж, призванный оживить безлюдные улицы и древние изъеденные ветрами и песчаными бурями строения. В других картинах художник пристальнее вглядывается в них, различает лица людей, подчеркивает приметы «раскрепощенного Востока». Так в работе «В родном кишлаке» среди сидящих за трапезой аксакалов и молодых таджиков появляются раненый красноармеец, вероятно, боровшийся с басмачами, и снявшие паранджу освобожденные женщины Востока. Но чаще персонажи картин, даже те, кто собрался в колхозной чайхане с расправленным вдали красным транспарантом, - условны, безлики и составляют нерасторжимое единство с композиционным и декоративно-цветовым целым живописного решения картин.

Предельно обобщая присутствующие почти всюду в пейзажах старых городов фигуры людей, Сидоренко не допускает приблизительности в их образной трактовке. Точно подмечены их позы, походка, характерны национальные одеяния. И все же не они становятся главными героями произведений художника. Он сознательно избегает бытовой повествовательности, так же как и этнографической описательности в изображении архитектуры и персонажей. Главное для него – передача настроения, состояния, создание образа той особой среды, в которой неспешно, в своем веками отработанном ритме течет жизнь Востока. Этому служит весь комплекс живописных средств. Камертон цветовой гаммы составляют теплые золотистые тона. Сочетания локальных пятен красного, синего, зеленого не нарушают общего единства колорита, но обогащают его звучными, органично подобранными красочными аккордами. Предельна интенсивность чистых красок: они кажутся наполненными энергией и светом изнутри. Плотная материя корпусной живописи формирует цельную ткань картинной поверхности. Строго продуманная сбалансированная композиция способствует ощущению покоя издревле не меняющегося жизненного уклада. Художник захвачен магией Востока, как двадцатью годами раньше был околдован ею его предшественник, саратовец Павел Кузнецов, создавший знаменитую «Киргизскую сюиту». В двух работах Сидоренко 1934 года, «Юрты» и «Отдых в степи», перекличка с кузнецовскими образами особенно заметна.

     

Это ни в коей мере не цитирование, но, возможно, сознательная реминисценция, обращение к тому образцу высшего совершенства в передаче вневременного бытия Востока, превзойти который невозможно.

Индустриальные пейзажи Таджикского цикла Сидоренко несколько отличаются от образов старого Востока. Прежде всего, они имеют иной композиционно-пространственный строй. На смену интимной, уютной, со всех сторон ограниченной древними постройками среде приходит широкая панорама гор и долин, в которых разворачивается строительство промышленных сооружений. Здесь реже встречаются изображения людей, видны лишь стандартные современные дома, в которых обитают строители и шахтеры. Заводские трубы, вышки и плотины вырастают как будто сами собой, сливаются с величественной природой, не нарушая ее гармонии. Это чувство гармонического единства мира, как и всепроникающий живой теплый свет, царствуют во всех произведениях цикла, будь то вид старого города или индустриальный пейзаж. Отношение художника к увиденному, его восприятие реальности через призму поэзии, преображение натуры мастерской живописью, в которой присутствует высокая степень эстетической условности, объединяют весь цикл. Несмотря на то, что подразумеваемое темой «Старое и новое» противопоставление вероятнее всего ожидалось от художника командировавшими его чиновниками от искусства, оно по счастью не получило прямолинейного толкования в живописных работах. Вячеславу Сидоренко, унаследовавшему заветы Саратовской школы и сформировавшему собственные творческие воззрения, были чужды такие категории, как литературность, догматизм, и назидательность. Им руководили, прежде всего, стремление глубже осмыслить увиденное, метафорически и пластически цельно отразить его аутентичными средствами живописи.

Среди произведений Таджикской серии есть два, которые в некотором роде стоят особняком. Первое – «Портрет девочки» 1934 года, в котором художник, возможно, поставил редкую для себя цель передать национальный типаж.

Он изобразил девочку в халате с характерным азиатским набивным орнаментом, в тюбетейке, с обрамляющими лицо косичками. Однако и элементы одежды, и правильные черты девичьего лица, и фон написаны крайне обобщенно, эскизно. В колорите преобладают излюбленные золотистые и теплые тона, светящиеся изнутри, придающие картине поэтическое настроение и одухотворяющие образ. Помимо прочего, Сидоренко показал себя талантливым портретистом, избрав сложный профильный ракурс показа модели. В итоге ему удалось соединить обе свойственные портретному искусству задачи: передать индивидуальность и типологические, присущие облику и душе народа черты.

Второе произведение, выделяющееся из ряда - «Консервный завод» 1937 года.

Это одна из наиболее крупных по размеру работ цикла. В ней изображен интерьер заводского цеха с размешивающими в котлах мармеладную массу людьми. Колорит картины более сдержан, нежели в пейзажах, он построен на тончайших переливах сближенных серых, серебристых, розовых и желтоватых тонов. Особенности заводского оборудования, его незамысловатые, но многочисленные механические детали заставляют художника выстроить целую конструкцию легких парящих линий, что придает изображению ритмичность и динамизм, вполне соответствующий теме картины. Но Сидоренко остается верным своей манере. Он гармонично компонует все элементы, уравновешивает массы, придает картинной плоскости декоративную цельность, чему способствует и цветовое единство, и приемы обобщенного, фактурного письма широким свободным мазком. Несмотря на то, что перед нами интерьер, произведение воспринимается монументальным, его мотиву придается повышенная значительность. Это не просто жанровая сцена в заводском цеху. Художник создает символический образ, быть может, именно в эту картину со всей присущей себе метафоричностью интерпретации сюжета вкладывая содержание, отражающее естественное единение старого и нового Востока.

Неразрывно связанные между собой фантазия и наблюдательность Вячеслава Сидоренко создали неповторимый лирико-поэтический живописный образ тех мест, которые надолго стали для него близкими и любимыми. Поэтому появление параллельного картинам стихотворного текста, написанного поклонником живописи художника Георгием Комаровым, представляется понятным и органичным. Вспомним, что современник Сидоренко, выдающийся мастер, посвятивший всего себя Востоку, Александр Волков был одаренным поэтом, творившим в стихах образы, перекликающиеся с живописными. Восприятие реальности средствами поэтического творчества – словом и кистью – наиболее созвучно самому по себе лику Востока, его величайшей культуре, ни с чем не сравнимой красоте его повседневного бытия. Картины Вячеслава Сидоренко возвращают нам именно такой Восток, жизнь которого не отягощена драматическими событиями и проблемами, они помогают соприкоснуться с вечными ценностями, которыми богат каждый народ.

Жизнь Вячеслава Сидоренко оборвалась рано, когда художник был в самом расцвете творческих сил. На долю его досталось жить в самое тяжелое время не только для искусства, но для социальной, политической и духовной истории России. Он ушел во время войны, в 1944 году, пополнив скорбный список тех выдающихся мастеров самых разных направлений, кто безвременно погиб на фронте, умер от блокадного голода и истощения болезнями. Павел Филонов, Лев Юдин, Лев Зевин, Иван Червинка, поэт Иосиф Уткин… Та часть наследия Сидоренко, которой посвящено это издание – 28 работ Таджикского цикла и 2 ранних произведения саратовского этапа – дает наиболее полноценное, объемное и яркое представление о лучшем периоде творчества художника. Сохранение этой масштабной живописной коллекции музейного уровня во всей ее полноте – скромный подвиг его родственников, многие годы чтивших память талантливого и преданного своему делу человека.

Мария Валяева
Кандидат искусствоведения

БИОГРАФИЯ ХУДОЖНИКА

Вячеслав Леонидович Сидоренко родился в 1901 году в городе Камышин Саратовской губернии.

С 1918 года учился живописи и рисунку в Саратове у архитектора А.З.Гринберга.

С 1921 по 1925 учился в Саратовском Художественно-промышленном институте (бывшем Боголюбовском рисовальном училище) в мастерских А.И.Савинова и П.С.Уткина.
В 1925 году переехал в Москву. В 1926 году стал экспонентом общества «4 искусства».
С 1926 по 1929 участвовал на выставках общества, в том числе, на выставке «4 искусств» в США в 1928 году.
В 1929 году совершил поездку в Саратов для творческой работы на заводе «Комбайнстрой».
В 1930 году командирован Народным Комиссариатом Просвещения на Сталинградский тракторный завод.
В 1932 году стал художником Таджикской комплексной экспедиции АН СССР на Памире. В том же году рекомендован Всекохудожником для творческой работы в Таджикской ССР, где работал на строительстве электростанции на р. Верзоб, в кишлаке Кара-Таг, в городе Гарм и на Вахшстрое.
В 1933 году командирован Музеем народов СССР в Среднюю Азию.
В 1934 году приглашен в Таджикскую ССР для работы над тематической серией «Старое и новое».
В.Л.Сидоренко умер в Москве в 1944 году.

Основные серии работ:

На Волге 1924 - 1925.

Москва 1926 - 1929.

Останкино 1927 - 1928

Комбайнстрой в Саратове 1929 - 1930.

На тракторном заводе 1931

Таджикистан. 1932-1939, в том числе серия «Старое и новое».

Основные выставки:

1935-1936 – персональная в Душанбе

1936 – персональная в Музее народоведения в Москве

1945 – посмертная в Москве в Центральном доме работников искусств

1947 – персональная в Государственном художественном музее им. А.Н.Радищева в Саратове

Основные публикации:

В.Лобанов. Вечерняя Москва. 1926, 7 октября

Я.Тугендхольд. Известия. 1926, № 21 ноября

К.Андреев. Советское искусство. 1945, 20 июля

Произведения В.Л.Сидоренко находятся в ГХМ им. А.Н.Радищева, Саратов, а также в музеях городов Бишкек, Душанбе, Худжанд.