Художники семьи ОКС

             Предлагаем Вашему вниманию экспозицию, которая посвящена художникам из творческой династии Окс, сложившейся в начале ХХ века и передающей эстафету вплоть до наших дней. Среди ее ярких представителей были выдающиеся артисты, литераторы, общественные деятели и - трое художников, отец, его дочь и внучка, Евгений, Людмила и Ольга Окс.

 

Евгений Борисович Окс (1899 - 1968) родился в канун нового века в семье известного петербургского врача - организатора медицинского дела и медицинского просветителя - Бориса Абрамовича Окса, и восходящей звезды русской оперной сцены Цецилии Давидовны Зеленской-Окс, впоследствии отправившейся завоевывать «Мекку Оперы» - итальянскую музыкальную сцену. Его старший брат Виктор Окс - преуспевающий адвокат-демократ, тесно сотрудничавший с революционными организациями императорской России, впоследствии уполномоченный Наркомвнешторга СССР за рубежом, ушедший в эмиграцию и в то же время с царских времен известный и как писатель; племянница Нина Викторовна Окс многие годы была литературным секретарем А.М.Горького в годы его пребывания на Капри; сестра Тамара Окс тоже соискала музыкально-актерской карьеры и в предвоенные десятилетия была звездой прославленной Ла-Скалы, многие известнейшие впоследствии оперные певицы учились вокальному и актерскому (это - черта русской оперной школы) мастерству именно у нее.

Творческая карьера Евгения Окса начинается в 1917-1918 гг. в Петрограде и Одессе, он учится живописи у Добужинского, Яковлева и Шухаева и наряду с этим видит свое будущее как поэта - в кругу таких литературных имен, как И.Ильф, Ю.Олеша, Эд.Багрицкий. Как художник, Окс участвует в одесской 1918 г. «Выставке Независимых» вместе с А.Нюренбергом, Михаилом Перуцким и другими. После этого он служит в ЮГ РОСТА и заведует матросским клубом в Кронштадте, пишет стихи, рисует, вращается в артистической среде Петрограда и затем Москвы, продолжает овладевать художественным мастерством.

Самые ранние его художественные работы, которые сохранились, относятся к 1923-24 гг. и созданы под влиянием парижской художественной школы рубежа веков, произведения которых из дореволюционных частных коллекций вошли в состав Музея новейшей западной живописи в Москве. Он участвует в знаменитой выставке группы НОЖ - Нового Общества Живописцев - в 1924 г., затем состоит в одном их многочисленных в те годы художественных союзов, видимо, в АХРР, пишет портреты, натюрморты, городские пейзажи. В 1932 году избирается делегатом на Первый съезд Союза художников СССР и становится одним из первых его членов. В его творчество входит социальная тема, так или иначе, очень по-своему, непохоже ни на других, ни на официоз, отныне сопровождавшая его почти всю его дальнейшую художественную жизнь.

В 30-е годы Евгений Окс находит свое художественное лицо - лирическую версию социалистического реализма; при этом, живя духом времени и темами, волновавшими страну в те годы, он не принимает парадно-лакировочную практику, которой следовали слишком многие и многие и с которой в конце концов стал ассоциироваться соцреализм как таковой. На этом своем пути Оксу выпала честь создать ряд картин, достойных стать символами времени их создания, символами нескольких эпох советской истории.

В первые дни 1932 года на одном дыхании пишется необычный тогда и едва ли не более крамольный, чем подпольные картины И.Владимирова, холст «Новый 1932 год», который впервые удалось выставить лишь десятилетия спустя на самом исходе Оттепели и затем вновь в рулоне убрать глубоко в кладовку. В 33-34 годах приходит знакомство с творчеством тех немецких художников-экспрессионистов и конструктивистов-Баухаусовцев, которые бежали в красную Москву от надвигавшихся книжных костров, погромов и причисления к «дегенеративному искусству» и следует «проба кисти» в этом энергичном художественном стиле, замечательная «Дорога в Давыдкове», но почти сразу же он понимает, что это - не его путь. Окс ищет человеческое, личностное отражение истории, «собирает типаж» (это его метод) человеческих образов-типов для включения как едва заметных, но ключевых деталей в пейзажные композиции, где академические зарисовки из рабочих тетрадей пресуществляются в своеобразные характеристические идеограммы всего из нескольких мазков, что становятся узнаваемыми «портретами типа» лучше иных подробнейших портретов. Таков в итоге оказавшийся в собрании ГТГ небольшой эскиз картины 1934 года «Красный трамвай», собирающий утром в трудовое светлое будущее представителей всевозможных социальных групп того времени. Окс дальше мечтает о большой картине «Старт статостата», но дух времени меняется, и его рабочие альбомы заполняют уже иные образы, так перекликающиеся со страницами Гайдаровой «Судьбы барабанщика». Между тем он систематически по самый 1939 год участвует в самых престижных московских и всесоюзных художественных выставках, правда, неизвестно, с какими работами, скорее всего с городскими пейзажами меняющейся на глазах Москвы.

Военное пятилетие Евгений Окс встретил художником - военным пропагандистом, вновь призванным на службу в дни Финской кампании; трагической осенью 41-го он на окопных работах в системе обороны Москвы. Блокноты и отдельные листы тех месяцев заполнены образами как масс, поднявшихся на священную войну, так и отдельных ее незаметных героев. Этот военный путь художника заканчивается несколькими годами больниц и оставшимся на всю жизнь туберкулезом; его творчество в это время - многочисленные больничные зарисовки. Комиссованный и вернувшийся в Москву в 1943 году, Окс вскоре пишет крошечный, но необычайно светлый этюд «Вид из окна на Пресне», а в феврале 45-го выходит на зимние этюды с небольшой картиной «Последний снег».

Наступившее мирное время приносит новые масштабные планы - во главе группы художников-единомышленников и друзей - Михаила Перуцкого, Александра Глускина, Моисея Хазанова - Евгений Окс начинает, говоря по-современному, «проект» под условным названием «Подмосковный Барбизон» - пейзажные штудии, в 46-м озаренные светом Победы и надежд, а с 47-го краски начинают предвосхищать другое, мысли о цене Победы и судьбе послевоенной деревни, это большой для Окса холст «На огородах» и множество других больших и малых работ того лета и осени. Картины и этюды, созданные в 47-49 гг., включая «злободневный» и «вполне лояльный» «Мичуринский сад» 1949 года, по сюжету исполненный положенных солнца и тепла, но в очень непривычном для Окса жестком контрастном письме, тоже оседают в рулонах в той же кладовке... . А на его мольберте надолго водворяются сугубо домашние, сохранения мастерства ради, натюрморты.

В новые времена художник поверил далеко не сразу, лишь в 58-59 гг. он вновь выходит с этюдником в ставшие вновь доступными живописцам любимые старые московские переулки.

Переезд в новую квартиру в новостройке в новом районе открывает последнюю страницу в его творчестве - одним из первых Окс берется за создание образа новой и человечной будущей Москвы пятиэтажек на бывших деревенских окраинах. Несмотря на убывающие здоровье и силы, он работает и работает, чтобы успеть как можно больше. Вновь, впервые после 39 года, он выставляет свои работы, и новые, и из кладовки - целых две районных, но персональных выставки!

Вершиной этого становится опять небольшой, но монументальный и исполненный символичности этюд 1961 года - «Дорога в Хорошеве». Картина видится многометровой, но это уже не по силам... .

Евгений Окс угас в начале 1968-го, и работы его долго оставались неведомыми - до самого конца 1980-х, когда его дочь начала возвращение его имени и творчества, и путь этот оказался долгим и непростым, с волнами интереса и продолжительными откатами - уж очень он не укладывался в привычные и официозные, и нонконформистские рамки и Манежа, и Малой Грузинской, как бы они ни не менялись, даже местами, в беге времен и нравов... .

 

К РАБОТАМ Евгения Окса  >>>

 

 

Людмила Евгеньевна Окс (1931-2013)

Под влиянием отца выбирает то же служение изобразительному искусству. Она учится в художественной школе, знаменитой «Чудовке», затем на театрально-декорационном отделении Училища имени 1905 года, во второй половине 1950-х гг. работает в провинциальных театрах, где судьба позволяет ей учиться мастерству у прославленного Бориса Эрбштейна, с которым у нее была совместная постановка в знаменитом ленинградском Большом Драматическом театре. Ее самая известная работа этого времени - декорации к постановке оперы Пуччини «Чио-Чио-Сан» в Куйбышевском театре оперы и балета.

В середине 1960-х Людмила Окс поступает на работу на молодое тогда телевидение, разрабатывает декорации к телеспектаклям, литературным передачам, прославленным КВН и «Кабачку 13 стульев». В то время громких имен и больших выставок художникам телевидения не полагалось, их не всегда даже указывали в титрах передач... . Эскизы для телевидения и разработки к мульфильмам - основная часть ее художественного наследия, к которым впоследствии прибавились немногочисленные концептуальные картины и пробы в иконописании.

После телевидения, уже в годы Перестройки и современной России Людмила Окс в основном выступает как литератор и пропагандист наследия своего отца, имя которого ее усилиями было возвращено на заслуженное место в истории отечественного изобразительного искусства.

 

К РАБОТАМ Людмилы Окс  >>>

 

Ольга Анатольевна Окс (род. 1961, Москва). Российская художница, видный представитель современного отечественного экспрессивно-авангардного искусства. Дочь Людмилы Евгеньевны Окс (1931-2013) и внучка Евгения Борисовича Окса (1931-2013).

Ольга, сегодняшний представитель художественной династии - тоже художник с непростой судьбой. В семье художников путь ее был в известной степени предопределен. Она училась в художественной школе, правда, уже не в тогда уже легендарной более, чем в действительности, «Чудовке». Сопровождала деда на этюдах в ставшем ему родным Хорошеве. Рисовала портреты матери. А затем все прервалось... . И учеба ее продолжилась наилучшим для развития настоящего таланта образом - в той художественной среде, в которой волею судеб она оказалась - в среде хиппи и художников-нонконформистов, которые объединяются уже не в заокраинном Лианозове, а самом сердце творческой Москвы - в творческом подвале построенного для художников, литераторов и артистов исторического дома на Малой Грузинской. Там работы Ольги стали «взрослыми» и серьезными, она нашла свой художественный язык - коллаж-мозаику из выразительно разрезанных фрагментов гламурных журналов с яркой печатью на блестящей меловой бумаге, в каковом стиле созданы ее лучшие работы. Так родилась Ольгина, авторская версия экспрессионизма, память о котором и интерес к которому всегда хранил ее дед и передал ей как свое наследство, равно как и социальную ориентированность вроде бы совершенно иносюжетных работ.

На Малой Грузинской Ольгу Окс заметили и благословили самые-самые мэтры того искусства, и, пожалуй, можно сказать, что именно ей и пришедшему туда несколько позже Анатолию Бузаеву более, чем «отцам-основателям» это течение обязано долгосрочным, если не вечным собственно-художественным вкладом Малой Грузинской в отечественный и мировой художественный процесс.

«Бегущая по волнам (Автопортет)», «Мои друзья (Костер)», цикл «Соцарт на газетах», цикл «Москва - третий Рим» принесли ей известность и признание, серьезные заказы коллекционеров на картины и бизнесменов на интерьерные росписи их предприятий. А многолетний шаржевый цикл «Эстрадиада» оказался столь же пророческим, как и «Новый Год» ее деда... .

Творчество Ольги Окс не обошла вниманием Третьяковская галерея, разместившая ее картину как одну из лучших и глубоких в одном из масштабных и многоплощадочных выставочных проектов в своем зале, и, может быть, когда-то в сокровищнице русского искусства рядом будут висеть произведения деда и внучки из творческой династии Окс.

 

К РАБОТАМ Ольги Окс >>>